Все не так просто... - Страница 24

Но ведь он пошел на это во имя любви. Он пристает к Кэтрин, унижается только потому, что на карту поставлено их будущее счастье. Он знает, что Кэт тоже боится к кому-то сильно привязаться, привыкнуть. Только вместе они освободятся от гнета прошлого. Он должен убедить Кэт, что не похож на тех мужчин, с которыми она его мысленно сравнивала.

Интересно, сколько их было?

Ну, для начала ее муж. Что-то там крупно у них не сложилось, знать бы, что именно. Остальные не в счет, решил Эйд. Скорее всего, после развода Кэтрин окончательно укрепилась во мнении, что ей нравится и что не нравится в мужчинах. Ведь и с ним произошло то же самое —:он четко понял, что для него важно в женщине, а что – нет.

Эйд вспомнил рецепт счастливой совместной жизни в незамысловатом признании Дианы: «Просто надо хотеть одного и того же».

Он бросил взгляд на Кэтрин. Хочет ли она того же, что и он? Роскошные волосы ореолом окружали наушники. Ангельски очаровательное личико способно заворожить любого, даже самого пресыщенного художника. Белая кожа казалась прозрачной, что придавало ей сходство с изысканной хрупкой фарфоровой статуэткой. Под длинными ресницами залегли тени, которых он прежде не заметил. Следствие бессонных ночей? Может, лежала без сна, оплакивая несбывшуюся мечту?

Эйди захотелось нежно прижать ее к себе, вернуться на неделю назад и все начать сначала. Он собрал в кулак всю свою волю и мысленно попытался достучаться до сознания своей строптивой избранницы.

Дай мне еще один шанс, Кэтрин. Больше я ни о чем не прошу. Всего один шанс.

***

– Отель «Фристайл», Тарденс-стрит семнадцать, – звонко скомандовала таксисту Кэтрин, от души надеясь, что хоть сейчас они доберутся до места без происшествий.

– Боюсь, что быстро доехать не получится, – жизнерадостно сообщил им водитель. – Пробки сегодня жуткие. На стадионе большая игра – матч команд высшей лиги по регби.

– Ну, конечно! – тут же оживился Том, и его лицо загорелось неподдельным интересом. – «Тайгерс» против «Кинге клаб», повторный матч. А какие в Сиднее ставки?

– Все ставят на «Тайгерс», но большинство тех, с кем мне довелось перекинуться словечком, желают победы «Кинге», – ухмыльнулся таксист. – Уж простите, если это против вашего родного штата, но что поделаешь – так уж тут повелось.

Пока таксист укладывал вещи в багажник, они продолжали бурно обсуждать возможный исход встречи двух знаменитых команд. Кэтрин заметила, что Эйд не принимал участия в разговоре. Он уселся на заднее сиденье, предоставив Тому и Кэт рассаживаться по собственному усмотрению. Никаких посягательств на нее на этот раз не последовало. Неужели сдался и решил оставить ее в покое?

Кэтрин нахмурилась. Хотя она и понимала, что ведет себя крайне непоследовательно, но не могла скрыть разочарования. Если Эйд держался так, смиряясь пред ее непреклонностью, надобно бы, наоборот, радоваться тому, что больше не придется выяснять отношения. Почему же она не испытывает облегчения, освободившись от тягостных объяснений? Хочется продолжения мелодрамы? Нет. Лучше уж разом все оборвать. Наверное, и Эйд понял, что это лучший выход.

Она постояла в нерешительности, соображая, куда лучше сесть, – на заднее сиденье рядом с Эйдом или впереди с водителем. Впереди Тому будет удобнее отвести душу, поболтать о регби. А ей было в общем-то все равно, где сидеть. От Эйда Стивенсона, как ни вертись, никуда не деться – они скованы одной цепью до окончания турне – побег невозможен. Она, конечно, может сколько угодно делать вид, что не замечает его, но обманывать себя бесполезно.

Эйд был поражен, заметив, что Кэтрин садится рядом. Вспыхнувшее в его глазах удивление сменилось проблеском неподдельной радости. Губы Эйда сложились в легкую лукавую улыбку – проявление затаенной надежды и насмешливой самоиронии.

– Должно ли это означать, что мисс Бакст простила мои грехи?

Этот ласковый подвох едва не нарушил самообладания Кэтрин. Уголки ее губ дрогнули – чувство юмора готово было взять верх. Кэт едва сдержалась, чтобы не ответить в том же тоне, ее глаза весело блеснули. Но она тут же спохватилась. Не забывай о том, как быстро он может перемениться, приказала себе Кэтти. Ты ведешь себя, как последняя дура. Но на сердце у нее сразу посветлело. Сомнений не оставалось – Эйд и не собирается сдаваться.

– Это уж тебе улаживать с Богом и твоей совестью, – решительно заявила она. – Если я не ошибаюсь, ненависть входит в число семи смертных грехов?

– А вот и нет. Семь смертных грехов – это гордыня, алчность, похоть, гнев, обжорство, зависть и леность, – бойко отозвался Эйд.

Ничего себе, отметила Кэтрин, такое знание религиозных догматов встречается нечасто. Он, между тем, поднял брови, изобразив на лице притворное раскаяние.

– В трех смертных грехах меня точно можно обвинить, но ведь я всю дорогу от Мельбурна только и делал, что посыпал голову пеплом в знак раскаяния.

Теперь Кэтрин стоило уже колоссальных усилий, чтобы удержаться от улыбки. Сохраняя все же серьезное выражение лица, она быстренько прикинула, в каких страшных грехах каялся смиренный Эйди, и остановилась на гордыне, гневе и похоти. Да… что касается похоти, то тут у них у обоих рыльце в пушку. Не стоило мистеру Стивенсону перекладывать всю вину на свои могучие плечи.

Несмотря на то, что к характеру Эйда у нее были серьезные претензии, стоило Кэтрин на него взглянуть, как она тут же вспоминала возбуждение и невероятное наслаждение, испытанное ею, когда они занимались любовью. Увы, сожжены последние мосты – ничего повторить не удастся. А все-таки жаль…